strepetaa : : памяти углерода

Пятнадцать лет тому назад, в России, я написал нечто очень похожее на это. Не так цветисто, конечно. И не для публикации, а в частном письме. Но написал, и вполне искренне.

А самое смешное - что на тот момент я за границей не то что не жил, но и не бывал еще ни разу. На написание того письма меня сподвигла всего-то неделя тусования с почти случайными, с бору по сосенке, иностранцами на конференции, которую мы тогда в Питере организовывали. Конференция, как и все в те годы, была вполне бессмысленная, что-то типа "прикладная математика и (обязательно) компьютерные методы в чем угодно", с главной идеей побольше всяких богатеньких (как нам тогда казалось) буратин заманить из-за границы.

Ну, сколько-то заманили. Поселили в гостинице, роскошь которой (еще советская, понятно) поразила мое воображение нищего студента с зарплатой, в пересчете на СКВ, 7 (семь) долларов в месяц. И вот после недели расхаживаний по ковровым дорожкам и мучительного вслушивания в болтовню скучающих американцев (английский я знал больше теоретически), я зачем-то пошел на близлежащий "колхозный рынок". (Что ли к прощальному банкету надо было что-то купить, не помню.)

И вот там-то - лужи по колено, мат, жуткие старухи, пьяные мужики - меня и настиг мой ольшанский катарсис. Мол, вот она родина, сынок. Да чтоб я - отсюда - туда - да ни в жисть. Поскальзываясь на весенней наледи. Слезящиеся глаза, вечно шмыгающий нос. Это мое, мое. Там все пластик, все ненатуральность, все обман. Настоящее - здесь, здесь я и останусь.

В таком вот примерно ключе я и выступил тогда же в письме, что характерно, уехавшему в Израиль другу.

Вот уже почти десять лет я живу в Канаде.

На этой фразе хорошо бы и закончить, но я зануда. Раз уж затеял вечер воспоминаний, надо хотя бы перечислить все способы, которыми я был глуп 15 лет назад. Во-первых: как писал Шкловский, "нет такого дома, выходя из которого на улицу, не испытывал бы облегчения". Тем более если этот дом - гостиница. Во-вторых: "все пластик" было скорее советским феноменом; в моем канадском доме нет роскоши, но почти все натуральное. В-третьих: "все обман" тогда был, если уж на то пошло, наш, ученые иностранцы были скорее его жертвами. В-четвертых: ощущение неискренности в речах людей почему-то пропадает, когда начинаешь хорошо понимать их язык со всеми интонациями.

И последнее: луж по колено и ветра, от которого слезятся глаза, сколько угодно и здесь, в Канаде. И носом шмыгаю по весне - все так же.

А еще я теперь знаю, почему эльфийский алфавит у Толкина такой, хм... простой. Логичный такой и регулярный. и почему именно такой. То есть теоретически это было понятно и раньше, но сейчас я понял это собственными руками и глазами: давно мечтал и вот наконец-то собрал все нужное для любительской каллиграфии. (Удивительно чистое и очищающее занятие, несмотря на кляксы; постараюсь не впадать в щенячий восторг, хотя трудно.) Унициал, готика, курсив... разумеется, попробовал и Тенгвар. И - ну конечно! - как же легко и быстро он пошел! Эти три базовых элемента - вертикаль, горизонталь и дуга - есть просто основа каллиграфии, самые первые шаги. Это все равно что собрать алфавит из палочек и кружков прописи первоклассника. Проще не бывает.

Профессор все всегда делал сам, и разумеется, для своего алфавита он лично вооружился пером и тушью. Но очевидно и то, что особенно углубляться в это дело он не стал. Потренировался в азах (унициал, на который Тенгвар больше всего похож округлостью и наклоном пера, обычно идет первым в учебниках каллиграфии), ну и сделал свой алфавит из этих самых азов. С первой же попытки, похоже. То есть, в отличие от эльфийского языка, в алфавите не видно многолетних наслоений, отбора вариантов, эволюции. (Я могу и ошибаться, конечно, но такое вот у меня впечатление.)

Тем не менее, получилось красиво. В единообразии тоже есть красота. С диакритикой так и вообще очень мило смотрится. Но каллиграфия - это вообще такое дело, где почти что угодно сделаешь и будет красиво (на мой неутонченный вкус, во всяком случае :)