утром

- Вот читаешь ты мою книгу. Я, как мне свойственно, хожу кругами.

- Ага.

- Ревниво.

- Ну да.

- Читаешь, читаешь, вдруг лезешь в какую-то другую книжку. Типа справочник. Я: что, в чем дело? Ты мне: ну вот тут у тебя написано, serial deja vu. Я вот и смотрю, мол, что это за сериал такой ты цитируешь.

(смех)

- Ну интересно же, да? Сериал какой-то. Я, в ужасе: то есть ты даже не... что это прилагательное всего лишь - серийный, повторяющийся? Это непонятно, да?

(смех)

- Ладно, читаешь дальше. Читаешь, читаешь, начинаешь проявлять признаки беспокойства. Наконец не выдерживаешь: ну вот прочитала я всю статью "гиппонион", два раза. Не понимаю все равно. Вроде бы про вдохновение, но не обычное, а какое-то... большое, что ли?

(смех)

- При том что в реальности в моей книжке нет статьи "гиппонион". Есть "панпраксис", которая, наверно, и послужила... да, вдохновением. Потому что тоже греческое слово, понятие, придуманное.

- Ты там и греческие слова придумываешь?

- А почему нет. У Лема вон все латынью пропитано. А я чуть восточнее жил, мне греческий ближе, видимо. Культурный код.

- А потом?

- Потом... смеюсь все над тобой, а сам пытаюсь судорожно вспомнить - что у меня там за гиппонион? Про что вообще-то?

(смех)

- И просыпаюсь.